Думать дважды... (c)
- Это что - тюрьма? - спросила она.
Дежурная отложила книгу и теперь неотрывно следила за каждым движением
Вероники.
- Нет. Это клиника для душевнобольных.
- Но я не сумасшедшая. Женщина рассмеялась.
- Ну да, все здесь так говорят.
- Ну хорошо, пусть я сумасшедшая. Но что это значит?
Женщина сказала Веронике, что ей нельзя подолгу быть на ногах, и велела
снова лечь в кровать.
- Что значит быть сумасшедшей? - настаивала Вероника.
- Об этом спросите завтра у врача. А сейчас - спать, не то придется
дать вам успокоительное, хотите вы этого или нет.
Пришлось сдаться, и Вероника поплелась обратно. Уже возле своей койки
она услышала шепот:
- Вы что - в самом деле не знаете, что такое сумасшествие?
Первым побуждением было вообще сделать вид, что не расслышала: не
хватало еще и в психушке заводить знакомства, искать единомышленников и
соратников в сопротивлении местным властям.
На уме у Вероники было лишь одно: смерть. Если убежать невозможно, она
постарается здесь же покончить с собой - и чем скорей, тем лучше.
***
Она заинтересовалась вопросом существования души, прочла несколько книг
об оккультизме, и вот однажды наткнулась на обширный пласт литературы, в
которой описывалось как раз то, что переживала она: это называлось
путешествиями вне тела, или астральными путешествиями, и многие люди,
оказывается, тоже через это прошли. Некоторые из них просто рассказывали,
что они при этом чувствовали, тогда как другие даже разработали методики,
приводящие к сознательному выходу из тела.Рассказы о переживаниях и видениях были разными, но одно было у них
общее: странный и раздражающий шум, предшествующий разделению тела и духа,
за которым следует толчок, короткая потеря сознания, а затем ощущение
умиротворенности и радости от парения в воздухе, когда тонкое тело держится
на серебристой нити - нити, которая может растягиваться до бесконечности,
хотя некоторые авторы утверждали (теоретически, разумеется), что человек
умрет, если эта серебряная нить лопнет.
***
В случае же Зедки причина была несколько иной: укрывшийся в ее прошлом
мужчина. Или, лучше сказать, фантазия, созданная ею вокруг одного мужчины, с
которым она познакомилась много лет назад.
Это было так глупо! Депрессия, безумие из-за человека, даже место
проживания которого ей было теперь неизвестно, - мужчины, в которого она в
молодости влюбилась до беспамятства. Как и любой нормальной девушке ее
возраста, Зедке тоже хотелось пережить опыт Несбыточной Любви.
Только в отличие от своих подруг, которые о Несбыточной Любви лишь
мечтали, Зедка решила пойти дальше: попытаться ее испытать.
Он жил по другую сторону океана, и она продала все, чтобы поехать туда
и встретиться с ним. Он был женат, она согласилась на роль любовницы, втайне
мечтая когда-нибудь стать его женой. У него не было времени даже на себя
самого, а она безропотно проводила дни и ночи в номере дешевой гостиницы,
ожидая его редких телефонных звонков.
И, хотя во имя любви она готова была вынести любые унижения, все
завершилось крахом. Он ни разу ничего не сказал напрямую, но однажды Зедка
просто поняла, что перестала быть желанной, и вернулась в Словению.
Несколько месяцев она почти ничего не ела, вспоминала каждый миг с
возлюбленным, тысячи раз воскрешая в памяти каждую минуту, проведенную с
возлюбленным, каждое мгновение радости и наслаждения в постели, пытаясь
вспомнить хоть какой-нибудь знак, который давал бы ей надежду на продолжение
отношений. Друзья очень беспокоились о ней и звонили каждый день. Но что-то
в глубине души подсказывало Зедке, что все пройдет, что за взросление нужно
платить соответствующую цену. И она решила заплатить эту цену без сожалений
и жалоб.
***
К черту самоконтроль, маски, удобные позы - теперь Веронике хотелось
прожить оставшиеся два-три дня, отбросив любые условности.
Вначале она дала пощечину мужчине старше себя, потом разрыдалась на
груди медсестры, она отказалась угождать Зедке и разговаривать с ней, когда
ей хотелось побыть одной, а теперь она могла позволить себе чувствовать
ненависть, оставаясь при этом в достаточно трезвом уме, чтобы не приниматься
крушить все вокруг, иначе остаток своих дней она провела бы в смирительной
рубашке, напичканная транквилизаторами.
Дежурная отложила книгу и теперь неотрывно следила за каждым движением
Вероники.
- Нет. Это клиника для душевнобольных.
- Но я не сумасшедшая. Женщина рассмеялась.
- Ну да, все здесь так говорят.
- Ну хорошо, пусть я сумасшедшая. Но что это значит?
Женщина сказала Веронике, что ей нельзя подолгу быть на ногах, и велела
снова лечь в кровать.
- Что значит быть сумасшедшей? - настаивала Вероника.
- Об этом спросите завтра у врача. А сейчас - спать, не то придется
дать вам успокоительное, хотите вы этого или нет.
Пришлось сдаться, и Вероника поплелась обратно. Уже возле своей койки
она услышала шепот:
- Вы что - в самом деле не знаете, что такое сумасшествие?
Первым побуждением было вообще сделать вид, что не расслышала: не
хватало еще и в психушке заводить знакомства, искать единомышленников и
соратников в сопротивлении местным властям.
На уме у Вероники было лишь одно: смерть. Если убежать невозможно, она
постарается здесь же покончить с собой - и чем скорей, тем лучше.
***
Она заинтересовалась вопросом существования души, прочла несколько книг
об оккультизме, и вот однажды наткнулась на обширный пласт литературы, в
которой описывалось как раз то, что переживала она: это называлось
путешествиями вне тела, или астральными путешествиями, и многие люди,
оказывается, тоже через это прошли. Некоторые из них просто рассказывали,
что они при этом чувствовали, тогда как другие даже разработали методики,
приводящие к сознательному выходу из тела.Рассказы о переживаниях и видениях были разными, но одно было у них
общее: странный и раздражающий шум, предшествующий разделению тела и духа,
за которым следует толчок, короткая потеря сознания, а затем ощущение
умиротворенности и радости от парения в воздухе, когда тонкое тело держится
на серебристой нити - нити, которая может растягиваться до бесконечности,
хотя некоторые авторы утверждали (теоретически, разумеется), что человек
умрет, если эта серебряная нить лопнет.
***
В случае же Зедки причина была несколько иной: укрывшийся в ее прошлом
мужчина. Или, лучше сказать, фантазия, созданная ею вокруг одного мужчины, с
которым она познакомилась много лет назад.
Это было так глупо! Депрессия, безумие из-за человека, даже место
проживания которого ей было теперь неизвестно, - мужчины, в которого она в
молодости влюбилась до беспамятства. Как и любой нормальной девушке ее
возраста, Зедке тоже хотелось пережить опыт Несбыточной Любви.
Только в отличие от своих подруг, которые о Несбыточной Любви лишь
мечтали, Зедка решила пойти дальше: попытаться ее испытать.
Он жил по другую сторону океана, и она продала все, чтобы поехать туда
и встретиться с ним. Он был женат, она согласилась на роль любовницы, втайне
мечтая когда-нибудь стать его женой. У него не было времени даже на себя
самого, а она безропотно проводила дни и ночи в номере дешевой гостиницы,
ожидая его редких телефонных звонков.
И, хотя во имя любви она готова была вынести любые унижения, все
завершилось крахом. Он ни разу ничего не сказал напрямую, но однажды Зедка
просто поняла, что перестала быть желанной, и вернулась в Словению.
Несколько месяцев она почти ничего не ела, вспоминала каждый миг с
возлюбленным, тысячи раз воскрешая в памяти каждую минуту, проведенную с
возлюбленным, каждое мгновение радости и наслаждения в постели, пытаясь
вспомнить хоть какой-нибудь знак, который давал бы ей надежду на продолжение
отношений. Друзья очень беспокоились о ней и звонили каждый день. Но что-то
в глубине души подсказывало Зедке, что все пройдет, что за взросление нужно
платить соответствующую цену. И она решила заплатить эту цену без сожалений
и жалоб.
***
К черту самоконтроль, маски, удобные позы - теперь Веронике хотелось
прожить оставшиеся два-три дня, отбросив любые условности.
Вначале она дала пощечину мужчине старше себя, потом разрыдалась на
груди медсестры, она отказалась угождать Зедке и разговаривать с ней, когда
ей хотелось побыть одной, а теперь она могла позволить себе чувствовать
ненависть, оставаясь при этом в достаточно трезвом уме, чтобы не приниматься
крушить все вокруг, иначе остаток своих дней она провела бы в смирительной
рубашке, напичканная транквилизаторами.